Что такое научная философия?

В. Лесевич «Что такое научная философия»

Положительное знание, то есть знания, опирающегося на факты, имеющего своею основою данную опытом фактичность. 1

Никакие наблюдения не были возможны до тех пор, пока не существовало еще никакой теории. 2

Давно, очень давно, еще в 13 столетии, была высказана мысль, что «желание послужить потомству не одним только многоречием побуждает к изложению мыслей, не тронутых еще другими…. Излишние же речи человека, занятого повторениями, не приносят пользы, а могут лишь внушить отвращение»  (Повторение – мать учения!) 5

Теория познания, как трибунал всех научных понятий, становится основною дисциплиной научной философии, и отсутствие этой дисциплины, как то было много раз указываемо, оказывается всегда не безнаказанным ни для какой философии, ни для какого отдельно взятого философа. 9

Теория познания останавливается на таких вопросах, как вопросы о пространстве, времени, причинном отношении, то этого уже достаточно, чтобы признать метафизичность одним из присущих ей свойств. 10

Позитивизм – направление мысли, основанное Контом, имевшее в конце 19 века большое распространение и влияние. Это направление, хотя и называется положительным, но содержит в себе весьма много отрицательных элементов. Позитивизм отрицает почти все предшествующее развитие философии и настаивает на тожестве по существу философии и науки. Человеческий дух в своем стремлении к познанию мира сначала создаёт религиозные представления, потом, когда они более не удовлетворяют человеческое сознание – метафизические учения, довольствующиеся словесным знанием, вместо реального, и наконец, точную науку и обобщение из наук – положительную философию. Таков закон о трёх, пробегаемых сознанием – религии, метафизика, наука. Наука должна заменить и религию, и философию. В гносеологии позитивизм есть эмпиризм, а в изложении Конта даже весьма близко стоящий к наивному реализму. Задача позитивизма должна быть облегчена классификацией наук. Конт отверг религию как средство познания. Совершенно правильная тенденция позитивизма, устанавливающая связь науки с философией, привлекла многих сторонников к позитивизму, не смотря на явные его слабые стороны. Постепенно позитивизм перешел в другие направления: эмпириокритицизм и новокантианство.

фил. сл. 1904г

Позитивизм – Некоторые позитивисты вовсе не признают прав философии как самостоятельной науки, отрицают философию, считая, что наука – сама себе философия, должна стать позитивной, — отказаться от решения проблем философии. Этот отказ от решения основных проблем философии и это отрицание философии, якобы, во имя «чистой науки», с одной стороны – сам по себе не верен, так как ни одна из положительных наук не может обойтись без разрешения вопроса об отношении мышления к бытию и без теоретического изучения основных категорий бытия и мышления (количества, качество, причинность, необходимость, закон и т.д.), а эти две последние задачи и есть основные задачи философии. Позитивисты отрицают материалистическую философию и становятся или на точку зрения идеализма, или на точку зрения эклектизма, или, в лучшем случае, на точку зрения половинчатого, непоследовательного механического материализма.

фил. сл. Ищенко 1930

Позитивизм – Позитивизм видит свою заслугу в том, что он опирается не на абстрактные умозаключения, а исключительно на позитивные, положительные факты

фил.сл. 1939г

Позитивизм – одно из наиболее распространенных идеалистических течений в буржуазной философии. Позитивизм представляет собой одну из наиболее поверхностных и вульгарных разновидностей идеалистической метафизики. «Отрицание» философии есть в действительности уловка буржуазных философов, пытающихся протащить идеализм в науку. «Отрицание» философии сводится к борьбе против научной философии материализма и к защите идеализма. Вопреки позитивизму развитие конкретных наук не только не отменяет необходимости в философии, но и возможно лишь на базе определенного философского учения – диалектического материализма.

фил. сл. 1951г

«Следует устранить различия между предметами, ограничить публикацию оригиналов и прекратить преподавание общей философии, логики…»

Газета «Демократическая Россия» №4 1990г

Позитивизм – исходит из «позитивного», то есть из данного, фактического, устойчивого, несомненного, и ограничивает им свое исследование и изложение, а метафизические объяснения считает теоретически неосуществимыми и практически бесполезными. Вопрос, ответ на который не может быть проконтролирован, верифицирован в опыте, позитивизм называет «псевдовопросом». Позитивизм выступает против рационализма, идеализма, спиритуализма и обращается к материализму. Позитивизму противостоит интуиционизм. Феноменологическими позитивистами называют Маха, Корнелиуса, Циена, которые только ощущения считают данным.

философский словарь 1994г

Опираясь на критичность научного мышления, мы имеем возможность предохранить себя от вторжения в строй наших понятий всего того, что вырабатывается непосредственным мышлением и что всегда является более или менее сплошным миром призраков, более или менее цельною иллюзией. 24

Мы сегодня всё время говорим, что мы сегодня стали умнее, чем были вчера. Мы поумнели, мы стали критичнее ко всему относиться. И я, как философ, должен был бы здесь отстаивать критическое мышление, то есть способность действительно, по кантовски, критически ко всему подходить.  Но представьте себе, что есть такое произведение у Эразма Ротердамского «Похвала глупости». Ведь ради чего–то Эразм Ротердамский глупость защищал, почему мы думаем, что глупость это так плохо, что глупость это так отвратительно. Паскаль, христианский философ, великий французский философ говорил: «Нам надо поглупеть». Может иногда чрезмерно предаваться этому критическому анализу, когда мы не верим всем, не верим всему и, в конце концов, не верим ни во что. Когда наше неверие просто титанически восстает на самого Бога которому мы тоже не верим, но, в конце концов, нельзя жить одной вот этой одной гиеной подозрений.  Надо доверять Богу. (Два дня  фраза «Надо доверять Богу» – была, а через несколько дней она исчезла. 26 апреля ее уже не было.) Нужно открыть себя миру. Нужно понять, что мы дети его, мы в нем родились, мы должны доверять природе,  доверять музыке, должны доверять искусству, прекрасному. Должны быть какие-то вещи, которым мы доверяем, которым мы верим, иначе жизнь человечества, просто напросто,  превратиться  в ад, превратиться вот в эту машину подозрений. Если люди обманывают тебя – начинай заново, меняй круг общения, ищи тех, кому ты можешь доверять и кто доверяет тебе. Именно тогда, может быть, тогда родиться любовь, о которой мы говорили в самом начале.

Алексея Павловича Козырева,  профессора, зам. декана философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Ещё в древности решено было, что в философском исследовании не приходится и упоминать о тех воззрениях, которые облекаются в мифические формы. Аристотель.

Единственным источником содержания понятий признается наблюдение и опыт, проведенные согласно всем требованиям научного метода. Основные черты обыденного и научного мышления. Мышление, как непосредственный психический процесс, образует представления бессознательно и затем столь же бессознательно ассоциирует представления в обобщения, то есть в понятия. Бессознательность этой работы естественно ведет к несознаваемости различия между представлениями и выработанными из них понятиями и, затем, производит и другое смешение, а именно: смешение непосредственного соответствия представлений объектам с посредственным соответствием им понятий. Смешение это, очевидно, производит постоянную подтасовку представлений вместо понятий и, таким образом, навязывает понятиям мнимые, измышляемые объекты, то есть, дает начало целому ряду призраков. Совсем иной характер имеет сознательная работа научного мышления или познавания: вырабатывая, представления не иначе, как из данных восприятия, образуя понятия не иначе, как из целесообразно ассоциированных представлений, познавание является упорядоченным мышлением, — мышлением, подчиненным объективным условиям и имеющим свои выражение в научном методе. Познавание, таким образом, достигает знания при помощи регулирования субъективного процесса мышления; оно, при посредстве подчинения мышления объективным условиям, привязывает его к почве действительности и обеспечивает его от гибели в неизбежном, при бессознательности процесса мышления, мир призраков. 25

Материализм и идеализм имеют в виду объективное бытие и стремятся свести его к конечным неразложимым элементам – атомам или трансцендентным первообразам вещей – идеям, тогда как сенсуализм сосредотачивается на факте познания и вовсе даже не высказывается по вопросу о невидимых элементах или основах бытия «в себе».  33

Позитивизм от всякого мнения требует подтверждения фактами, опытом, на которые мнение это опирается. 53

Первая истина заключается в том, что ум человеческий способен к ожиданию. Другими словами, это значит, что после действительных ощущений мы способны образовывать понятие об ощущениях возможных, — ощущениях, которые мы не испытываем в настоящий момент, но которые могли бы испытывать и будем испытывать в том случае, когда в наличности окажутся известные условия, природа коих известна нам ранее по опыту. 56

Вторая истина охватывает законы ассоциации идей. Поскольку дело касается настоящего случая, законы эти следующие:

1) представлениям явлений подобных свойственна склонность быть мыслимыми совместно;

2) представление явлений, которые пришли в опыте или в сознании в тесной смежности, обладают свойством мыслиться совместно. Смежность может быть двоякою: одновременностью и непосредственным преемством. Восстановление в памяти одного из фактов, которые в опыте или в мышлении являлись одновременно, совершается под влиянием припоминания о том или другом из них. Что же касается фактов, которые в опыте или мышлении проходили в порядке непосредственного преемства, то припоминанием по отношению к ним не имеет того обоюдного характера, который отмечен выше: только факт предшествующий, или же мысль о нем, вызывает припоминание о факте последующем, этот последующий же не способен вызывать в памяти предшествующего;

3) ассоциации, обусловленные смежностью, становятся более достоверными и совершаются сравнительно скорее под влиянием повторяемости их. Если два какие-нибудь явления были воспринимаемы совместно весьма часто и ни в опыте, ни в мышлении не приставлялись отдельно, то между ними установляется так называемая нерасторжимая ассоциация, не совсем правильно называемая неразложимою. Термин «нерасторжимость» не означает еще продления ее до конца жизни, не предрешает ее устойчивости даже и вопреки опыту или определенному мысленному процессу, но указывает только на продление ее до тех пор, пока продолжается данный опыт или данный мысленный процесс;

4) когда ассоциация получит указанную выше нерасторжимость, когда связь между двумя идеями достодолжно закрепиться, то не только идея, вызываемая ассоциацией, получает в сознании нашем неразрывность с идеею, ее вызвавшею, но и факты или явления, отвечающие этим идеям, начинают, наконец, казаться и на самом деле неразрывными. Отдельное существование того, что нами не может мыслиться раздельно, начитает представляться невозможным, а уверенность в сосуществовании данных явлений, хотя и явившаяся на самом деле, как продукт опыта, кажется нам интуитивною. Примеры, подтверждающие этот закон, неисчислимы. Самый обыденный и разительный пример дается зрительными восприятиями. Действительно, видимое нами есть только незначительная часть того, что нам кажется видимым. Многое и весьма многое в наших зрительных восприятиях попадает туда в силу умозаключения. Зрительное восприятие книги, например, или камня, не есть только умозаключение, но целая группа их. Мы видим и не можем не видеть того, то мы привыкли заключать из наших ощущений, не исключая и того случая, когда мы знаем, что заключение наше ложно. Так, например, мы не можем не видеть сравнительной к нам близости горы в том случае, когда мы смотрим на нее сквозь атмосферу, отличающуюся от обычной большею степенью прозрачности и т.д. 57

Ассоциация – связь соединение двух или нескольких нервно-психических процессов. Под действием внешних предметов мы получаем ощущения, которые ассоциируются с более сложными или подобными, но ранее приобретенными элементами знания в более высшие и сложные единства, в восприятия (единство отдельных ощущений), а эти последние (через ассоциации) в еще более сложные. Благодаря ассоциациям – «нервно-психические процессы могут связываться и образовать единую систему, так что впоследствии для появления одного процесса становится достаточно появление другого».

ф.с. 1930г

Ассоционизм – основные положения ассоцианизма в последние годы были возрождены в когнитивистике и обозначались термином коннекционизм.

Penguin. Большой психологический словарь

Коннекционизм – пингвин – Термин Торндайка для обозначения его ассоцианистской теории научения. В когнитивистике – подход к изучению познавательных процессов. Коннексионистская модель оказалась довольно мощной компьютерной моделью, она продемонстрировала поразительное понимание человеческой памяти, научения и нейро-когнитивных функций. Теории, основанные на этих принципах, также упоминаются как ассоцианистские модели, модели обработки с параллельным распределением или модели нервных сетей.

Penguin. Большой психологический словарь

Ассоциация – отражает реальные связи предметов и явлений. Она является необходимым условием психической деятельности. Физиологическую основу возникновения ассоциаций составляет открытый И.П. Павловым механизм образования временной нервной связи, то есть проторение нервного пути между различными участками коры головного мозга, замыкание возбуждений этих участков. Ассоциация составляет основу всех более сложных образований психики человека. В 20 веке ассоциативная психология находит продолжение в бихевиоризме, предельно заостряющем свойственные ей механистические тенденции.

ф.с. 1963г

Бихевиоризм – одно из наиболее распространенных в современных буржуазной психологии направлений.

1963г

Другими словами, группы ощущений, связанных между собою ассоциаций смежности и преемства, представляются как бы отгороженными от нас и существующими отдельно и независимо от нас. 61

Человеческий ум заключает от различия названий к различию предметов. 63

Нить сознания, из которых слагается общая совокупность явлений психической жизни, состоит не только из ощущений данного момента, но также отчасти и из припоминаний и ожиданий.

Факт, относительно которого высказывается уверенность, заключается в том, что ощущения образовали прежде или образуют позже одну часть того ряда состояний или той цепи сознания, другую часть которых представляют припоминания или ожидания настоящего момента. 71

Действительная необъяснимость состоит, может быть, в том, что нечто, переставшее существовать или еще не возникшее, может известным образом представиться настоящим, иначе говоря, что ряд чувствований, бесконечно большая часть коих относится к прошедшему или будущему, может быть сосредоточена, так сказать, в одном настоящем представлении, связанном с уверенностью в его реальности. 72

Философия стала научным познанием человека, как существа разумного, нравственного и общественного. 85

Данное личным сознанием может быть и продуктом лихорадочного бреда, а потому, к тем первоначальным реальностям, которыми обладает всякая единичная личность, следует добавить содержание того сознания, которое, согласно рационально обоснованным нормам и методам, является как достояние или нас самих, или же других личностей в какое бы то ни было время. 86

Сёлли, как и перечисленные выше писатели, считает интуитивное познание мнимым, бессодержательным, и видит в опыте единственный источник познания действительного, прочного, устойчивого. По вопросу об объеме и содержании наук он держится того мнения, что, что все изучаемые факты как внешнего, так и внутреннего мира распределяются между отдельными, самостоятельными научными дисциплинами, в число которых Селли включает и психологию. Под психологией он разумеет при этом науку, исследующую процесс познавания с одной только его субъективной стороны. Что же касается стороны объективной, то есть вопроса о том, насколько познание истинно или состоятельно, то этот вопрос, по мысли Сёлии, ведает уже не психология, а философия, или теория познания, которая заключает в себе и логику. 102

Если бы кто-нибудь спросил меня, какая политика господствует у жителей луны, и я ответил бы, что ничего о том не знаю, что ни мне, никому-либо другому ничего об этом предмете и не может быть известно, и что поэтому я прошу не докучать мне подобными вопросами, то вопрошавший не имел бы права, конечно, почесть меня за скептика. Напротив того, ответом своим я бы показал, что я просто-на-просто откровенен и честен и знаю цену времени. Сильный и тонкий ум Юма ставит множество проблем, естественным образом, интересующим нас, и затем показывает, что они по содержанию своему имеют то же значение, что и вопросы о лунной политике, что они по природе своей не подлежат ответу и поэтому не заслуживают внимания людей, которым приходится, живя на свете, делать свое дело. И Юм оканчивает один из своих Опытов такими словами: «возьмем в руки какое-нибудь теологическое или мистико-схоластическое произведение и спросим: содержит ли оно какое-нибудь исследование о количестве или числе? Нет. Содержит ли какое-нибудь опытное исследование эмпирических фактов? Нет. Ну, так бросим же книгу в огонь, так как в ней ничего иного, кроме софистики и обмана, и быть не может». 104

Влияния Канта не избегло ни одно философское направление и, по словам Файингера, не было даже возможности писать о философии, не касаясь значения основных принципов Канта и не истолковывая так или иначе значения «поворота» к нему. 108

Положения Канта, сделавшиеся основами теории познания или теорией опыта, стали обязательными для изучения всякого философа. Изучение это, в свою очередь, так глубоко внедрило в умы значение теории познания в философской системе, что всякой философии, отвергающей или не выработавшей ее, неизбежно приходилось считаться неполною и несостоятельною. Собственно, Кантову теорию можно было принимать условно, критиковать, или даже совсем отвергать, в последнее десятилетие многие немецкие мыслители и преодолели ее окончательно, — но не виделось и не видится возможности преодолеть самый принцип, ставящий теорию познания во главу угла; не виделось и не видится возможности противопоставлять одно догматическое положение другому и, оперируя с элементами познания, оставлять самое познание без изучения и наивно орудовать понятиями, как бы вещами. 109

«Законы формальной логики противоположны законам диалектической логики. Первый закон формальной логики — закон тождества выражается при помощи формулы «А есть А», что значит: всякая вещь и всякое понятие всегда равны самим себе. Согласно этому закону, каждое явление есть нечто неизменное и закостенелое. Материалистическая диалектика показывает несостоятельность такого взгляда на вещи. Для нее всякая вещь и тождественна и нетождественна самой себе, потому что всякая вещь находится в процессе изменения, развития».

Краткая философская энциклопедия 40 год

Можно спорить, но только не о словах. 111

Кант считал метафизическими все те понятия, которые не обосновываются на опыте, а возникают в процессе мышления под воздействием потребности знания, не уяснившей себе границ своих. 112

Задачею теории познания должно быть раскрытие всех неизбежных для обыденного мышления ошибок и доведенное до очевидности доказательство грубого самообмана, скрывающегося под предполагаемыми высшими знаниями.

Мы сказали уже, что первым шагом в ходе решения вопроса о том, чем должна быть научная философия, неизбежно является понятие теории познания до высоты самостоятельной и положительной науки. Очевидно однако же, что, вслед за принципиальным установлением необходимости этого шага, новая наука должна была выработать свое содержание при помощи твердо установленной опытной психологии, данные которой служат для нее основою. По этой причине, при первом же шаге к осуществлению задачи научной теории познания, мы встречаемся с вопросом о соотношении ее к психологии и зависимости ее развития от успехов последней.

Исходною точкой решения этого вопроса служит различение мышления от познавания и признание за «мышлением» значения «познавания» только при условии доказательности каждого шага, совершаемого стремящеюся к познанию мыслью. 114

Задачею теории познания, должно быть раскрытие всех неизбежных для обыденного мышления ошибок и доведенное до очевидности доказательство грубого самообмана, скрывающегося под предполагаемыми высшими знаниями.

Достоверность научных знаний обеспечивается достоверностью методов. 115

Цель теории познания – в установлении руководительных начал для мышления. 116

Общепринятое различение трех сторон психической деятельности – ума, чувствования и воли. 116

Воля является как хотение знать, как любопытство, любознательность. 117

Только нерассудительные люди имеют притязание на обязательность их личных хотений и чувствований для всех остальных людей. 120

У людей постоянно возрастает самомнение в процессе мышления, заправляемого волей. Считая себя всегда правою, воля доходит, наконец, до того, что начинает отстаивать даже и такие положения, ложь которых была уже показана теоретически. Из этого же источника проистекает скрываемая иногда, но часто и открыто высказываемая ненависть против всякой критики, которая и выражается обычно в известных жалких словах, направляемых по адресу критики: разрушительная, всеотрицающая, бездушная, бессердечная и т. д.. И это происходит вовсе не тогда только, когда критика входит в столкновение  с проявлениями воли, имеющими материальный характер, даже и в практически-безразличных вопросах высказывается обычное предпочтение субъективного удовлетворения любознательности познанию объективному. От всякого, обличающего заблуждения, требуется, чтоб он ранее такого обличения поставил на место отвергаемого нечто положительное и не осуждал хотения на тягостное чувствование неудовлетворения. 120

Положение заключается в различении знания от понимания, дающем возможность проследить за теми средствами, при помощи которых хотение знать легко и скоро разделывается с представляющимися ему задачами и мнимым решением их старается забежать впереди медленно подвигающегося методического изучения и критики и пытается предвосхитить их результат. 120

Знание принимает своею исходною точкой представления, из которых сперва образуется первая, непосредственная его ступень, а потом формируются понятия разных степеней отвлеченности, общая совокупность которых может быть распределена на группы, соответствующие тем или иным группам явлений, — понимание заменяет всю эту длинную постепенность одним скачком: оно   сводит предлежащее явление на другое, очень часто неизвестное или просто предполагаемое, и в этом сведении находит полное удовлетворение стимулирующей ее воли. Подмена знания пониманием и создала те внеопытные, трансцендентные сущности, темные речи о которых всегда считались у метафизиков превыспренним парением мысли в сфере какого-то высшего разумения. 121

Причинная связь создается фантазией. 126

Характерные черты научного понятия причинности заключаются в том, что объяснение естественных явлений сводится к естественным же явлениям. 127

Мышление не перестает поучаться из опыта, чувствования (эмоции), оставаясь слепыми, стоят только за одно: за намеченную ими цель. 129

Чувствования (эмоции) никогда не бывают в силах различать подмывающее их стремление к целедостижению от идей целедостижимости и проверить первое последнею, — это всегда было и навсегда останется делом опыта, по отношению к которому, чувствования (эмоции) неизменно сохраняют враждебное настроение. Тогда как мышление не перестает поучаться из опыта, чувствования (эмоции), оставаясь слепыми, стоят только за одно: за намеченную ими цель. И если они иногда и сплетаются с такими воззрениями, которые могут выдержать критику, но они никогда не бывают сознательным шагом со стороны чувствований. 129

Умственная деятельность только тогда может правильно развиваться, когда люди, ее составляющие, обладают добродетелью. Для этого требуется добросовестность и справедливость.131

Истинные мыслители не нуждаются в одобрении, не боятся порицания. Они учат. 131

Что же отличает старую науку от новой? Метод – у древних господствовал умозрительный (основанный на догадках) метод, в наше время господствует метод опытный, но цель науки и тогда и теперь остается та же: познание природы и человека, уразумение движений небесных тел и процессов жизни, рассмотрение нравственных соотношений и выяснение законов общественного строя. 138

Наука знает и умеет пустить в дело средство, неведомое метафизике, — эксперимент, или, обще говоря, проверку. Только один этот шаг, дает науке возможность опередить чистое умозрение и отделиться от метафизики. Метафизика остается непроверенным и по природе своей непроверяемым знанием, — областью гадательного соображения и субъективного творчества мысли, экспериментальная же или, вообще, проверяющая себя наука, соединяя в себе умозрение и опыт, носит в себе все задатки жизни и развития.

Метафизики всегда в основу объяснения кладут какое-нибудь отвлеченное понятие. 141

К несчастью для метафизики, нельзя указать ни на одно «объяснение», которое метафизика не заимствовала бы у науки с тем, чтобы, извратив его истинное значение, насильственно приспособить к своим универсальным задачам. Обозревая метафизические системы в этом отношении, вскрывается их роковая несостоятельность и еще раз возвращаемся к характеристике метафизики, как древнего, устарелого типа мысли, отжившего, первобытного уклада науки. 141

Метафизики никогда не обходятся при доказательстве без помощи аналогий, держащихся на чисто-субъективных основаниях.

«Аналогия. Классики марксизма-ленинизма широко использовали в своих трудах умозаключения по аналогии. (метафоры)»

Логический словарь. 1975 г

Наука не менее метафизики ревностно ищет единства и связности между познаниями, но она не увлекается ни аналогиями, ни непроверяемыми гипотезами, а потому и может утверждать единство между вещами лишь по стольку, поскольку открывает их фактически и устанавливает экспериментально. 142

Область практическая – задача этики. 144

Научные положения, правильно понимаемые, никогда не могут стать предметом нашего нравственного и эстетического одобрения или порицания. Они ни нравственны, ни безнравственны, а просто лишь верны или неверны. Они не то, чтоб были истинны, — они становятся истинными тем, что мы веруем в них и по ним поступаем. 144

Философия должна быть понимаема в двояком значении: как общее учение о науке и как учение о практической мудрости и выработке общих человеческих идеалов. 145

Романтический, то есть узкий, неплодотворный и нездоровый. 148

Всякая мистика, всякая романтика полны как наивных, так и искусственных, то есть измышленных софизмов. Источник всех их – эмоции. 149

Наука имеет своим предметом истину, истина же высказывается в суждениях продуктах категории чисто духовного характера. 151

Платон ставит собственное свое требование о том, истинный объект науки должен обладать вечностью, неизменяемостью и постоянством. 159

Атомистическое объяснение первоначально имело значение метафизической, «от разума» исходящей гипотезы (или теории). 167

Механистическая, атомистическая теория не должна бы стараться низвести наше сознание к простому результату механических процессов, а также не должна бы причинить ущерб чувству нашей ответственности и вменяемости. И как далеко ни шли бы «объяснения, даваемые этой теорией, все же таки должно остаться место для сознательной, свободной, обдуманной нравственной деятельности, справедливости». 168

Всякий сложный образ неизбежно заключает в себе элементы абсолютно-первоначальные: частью объективные, внешние, чуждые, частью же субъективные и индивидуального характера. 169

Понятие реальности пытаются «объяснить» как метафизики, так и позитивисты. «Объяснение» позитивистов всегда остается, однако же, имманентным, а «объяснение» метафизиков – трансцендентным. Объяснение позитивистов всегда оперирует с представлениями, коренящимися в опыте; оно является не столько генеалогией, сколько анализом и систематикой или иерархией фактического материала. Позитивист исследует, прежде всего, закономерную зависимость фактов в их сосуществовании и последовательности и затем подчиняет ей каждое отдельное единичное и конкретное данное, он «объясняет» каждое данное положение, выводя его из положений предшествовавших согласно ранее установленными законам. Он подводит специальные законы под общие и разлагает сложные совокупности на их составные элементы. Признавая, что «знать» — значит не более, как воспринимать, памятовать, сравнивать, измерять, анализировать, суммировать, заключать от подобного к подобному, различать важное от неважного. 170

Научная и ненаучная философия то есть позитивизм и идеализм. 171

Наука может разрабатывать истины только фактического характера, фактической ценности; разрабатывать же какую-либо область в научном смысле значит точно изучать и согласно известным методологическим правилам систематизировать соответственный фактический материал. 179

Наука сохраняет за собою характер неизменно эмпирический. 180

Мах считает «объяснение», которое он считает сведением фактов, встречающихся впервые, к фактам, ставшим известными ранее. 193

Многие исследователи природы приписывают объективное существование таким понятиям, как масса, атом, сила, – понятиям, единственное назначение которых заключается в поддержании экономического характера опыта. Мало того, они думают даже, что эти объекты именно и подлежат исследованию, и что если они станут когда-нибудь известны, то все остальное определится само собою их равновесия и движения. То, что имеет значение вспомогательного орудия мышления, является у этих мыслителей основою мира действительного. 194

 Совокупность всеобщих и необходимых признаков предмета и составляет научное понятие о нём, и только приобретение такого понятия о предмете даёт научное знание этого предмета. 197

Умозрительная философия была научною только по отношению к форме, а не по отношению к содержанию. Предстоит доказать, что философия может возвратить себе это значение, став наукою и по содержанию, то есть такою философией, которую мы называем научною. Надо начать, следовательно, с решения вопроса об определении тех условий, удовлетворить которым должно содержание понятий, для того чтобы из понятий этих возможно было строить науку. 199

Положим, что кто-нибудь принимает свои галлюцинации за объективные явления действительного мира, как это и случалось при низком уровне общественного развития; положим далее, что наш галлюцинант есть личность даровитая, способная подвести мнимые объекты свои под отвлеченные понятия и затем свести такие понятия в систему. Система эта, конечно, не может иметь научного значения, так как она удовлетворяет одним только формальным условиям, требуемым наукою: условия же, определяющие значение содержания науки, были бы выполнены только в таком случае, если бы галлюцинации принимались не за внешние явления, а за явления внутренние, субъективные, и в этом смысле служили материалом для образования о них понятий. 199

Объекты, долженствующие сделаться содержанием науки, могут быть даны одним только опытом. Без соблюдения этого условия, содержанием для устанавливаемой науки явятся мнимые объекты, и сама наука становится мнимою наукою. Такую науку необходимо, однако же, отличать от науки о мнимом, то есть о психическом факте, несомненно существующем и могущем дать содержание для науки. Всякая наука, таким образом, имеет основанием только опыт; вне опыта науки также строятся, как воздушные замки, и если их признают иногда науками, то это случается вследствие увлечения формальною их стороною. 200

Требуемое высшее понятий должно быть свободно от противоречий. 203

Благодаря систематизации представлений, сознание облегчает себе ориентировку среди их, и затем еще достигается возможность решения всех могущих возникнуть проблем, так как представление, являющееся содержанием этих проблем, без колебаний подводится под центральное, и, далее, всякую новую проблему легко примкнуть к родственной ей группе других проблем, отнесенных уже к центральному представлению, и, таким образом, сразу поставить ее на верный путь к разрешению. 207

Известные и общие понятия и являются именно теми средствами, орудиями или факторами, действие коих производит понимание. Там, где их не оказывается, понимание становится невозможно. 210

Направленное на общую совокупность вещей и событий мышление есть мышление отвлеченное, то есть совершающееся посредством понятий и имеющее целью понимание.211

Представления отдельных вещей подводятся под общие понятия, которые, таким образом, делают возможным понимание отдельных вещей, то стремление к пониманию находит самое скорое и легкое удовлетворение тогда, когда мышление получает в свое распоряжение те общие понятия, какие оно может выработать, направляя свои силы на всю совокупность данных вещей.

Умственная деятельность направлена к «пониманию». 212

Подведение представлений под понятие, имеющее при этом место, предполагает, конечно, что представления единичных вещей могут в самом деле быть подведенными под понятия. 212

Всякое понимание осуществляется при помощи двух элементов: известного и общего понятий; теперь предстоит рассмотреть, каким образом установлялось понятие «известного» в ходе развития научного мышления.214

«Известное» получило свою роль в процессе понимания в качестве привычного, традиционного. Пока представления отдельных вещей являлись у нас как беспрепятственно подводимые под общие традиционные понятия, до тех пор в мышлении не происходило еще того дифференцирования, которое возникло в то время, когда стали замечать неподводимость некоторых единичных представлений под эти понятия. С этого времени рядом с традиционными понятиями, считавшимися незыблемыми, выступают изменчивые, прогрессирующие понятия науки, которые не опираются уже на привычку, как основание своей состоятельности, и в поступательности своего движения ищут тот наибольший результат, который может быть достигнут соответственною затратой сил. 214

Известным с того времени начинает считаться то, чем овладело сознание, что присутствует в сознании. В этом смысле, известное – независимо от вопроса его происхождения – всегда является как данное опытом, иначе говоря, оно всегда есть опыт, совершаемый нами при том или ином состоянии сознания; объект опытом признается при этом таким, каким он обретается в сознании. Этими чертами характеризуется первобытный опыт, — тот опыт, в котором еще неразличимо заключено как то, что внесено в представление самим объектом, так и то, что вложено в него субъектом, переживающим опыт. В анимизме мы можем найти обильную иллюстрацию такого первобытного опыта; но образчик его дается и в том воззрении естествоиспытателя, который в падающем камне усматривает «силу», повергающую камень на землю.

Различение того, что действительно дается опытом, от того, что влагается в него мыслю субъекта, полагается основание различию научного опыта от опыта наивного. Научный опыт, как оно и разумеется само собою, и есть именно тот, который один только должен стать содержанием науки, достигшей высшего пункта своего развития. «Известное» с этого момента перестает уже приниматься таким, каким нам дает его сознание. Теперь требуется уже, чтобы оно было дано научным опытом и стало основанием не наивного, а научного понимания. Все, что не является в объекте, как данное, а прилагается мыслью переживающего опыт субъекта, — все это устраняется окончательно из сферы научного понимания. 214

Чем более подымается мышление до высоты научного значения, тем решительнее исключает оно, как и было показано выше, все то, что не заключается в данных объектах. 215

Философия отличается от специальных наук не своим методом, но исключительно только своим объектом – понятиями охватываемою совокупностью фактов, данных опытом. 220

Как легко принимать привычное за понятое. 226

Всё существующее мыслится по содержанию своему как ощущение, по форме – как движение. 228

Специалист, ничего не ведающий о великом пути всей вообще науки, подобен отдельному солдату в армии, который хотя и работает для одних с нею целей, но остается в неведении о них, а потому легко может преувеличить значение своих действий или умалить значение деятельности других; он идет бессознательно, а потому не свободно; он – орудие развивающегося дела; если его не поведут другие, он, всего вероятнее, направится скорее по ложному, нежели по верному пути. 237

Проведению различия, о котором идет речь, посвящено так много места в нашей работе, что для не понимающих или не желающих понять нас мы ничего уже прибавлять не станем. 241

Установив различение представлений и понятий и указав на отношение понимания к знанию. 250

Sapienti Sat