/теория в 3х параграфах/
§1. Диалогонесовместимость
Бывают такие диалоги, когда человек говорит вроде бы понятные и несомненные (с его точки зрения) вещи, а реакция оппонента вдруг оказывается совершенно неожиданной и нежеланной. Он добавляет необходимые (с его точки зрения) пояснения, и после этого ожидает, что не понять его уже просто нельзя, а реакция оказывается ещё более неожиданной. Он добавляет ещё и ещё, что (с его точки зрения) теперь должно убедить оппонента, но реакция того стабильно оказывается всё больше и больше разочаровывающей. И после определённого момента он уже начинает привыкать к тому, что какие вещи не говори, реакция будет совершенно (с его точки зрения) неадекватной. И он не может понять, что должно быть в голове у другого человека, чтобы вот так себя вести, но с фактом невозможности найти общий язык приходится мириться.
Образно, суть проблемы иногда выглядит так: представьте, что встретились два человека, один из которых знает, что Земля – шар, а другой считает, что она стоит на трёх слонах, которые стоят на черепахе, которая плавает в безбрежном океане. При этом первый не знает, с кем имеет дело, а второй даже и не догадывается, что могут быть вообще какие-то иные представления о мире, чем его собственное. И первый рассказывает второму про спутник, который очень надо запустить на геостационарную орбиту, на которой тот будет висеть в нескольких сотнях км над землёй, и что-то там делать.
Начинается первая стадия спора. Первый оппонент что-то чертит, и поясняет: «Мы запускаем на орбиту спутник. Он будет висеть в небе вот тут…». А второму послышалось: «Мы дойдём до края земли, где небо сходится с земной твердью, залезем на небесный купол, и прицепим к нему этот спутник вон в той точке». И подумалось: «А как же это можно быть в этом уверенным, если ещё не известно, что там, на краю земли: впритык земля с небом сходится, или бездонный обрыв, и до неба не достать?» И он решил сказать: «Сомневаюсь, что у тебя это получится…» Первый заверяет: «Вот все расчеты: вот техническая часть, вот экономическая. Что именно вызывает сомнения?». Второй поглядит в чертежи ракеты-носителя, на таблицы, и, не находя картинок, хоть отдалённо напоминающих лестницу на небо, говорит: «Не убедил». Первый спрашивает: «В чём конкретно твои замечания к моему проекту?». Второй думает: «Ну, ё-маё, ну лестница на небо! Ну, как можно не понимать, что без неё в таких делах нельзя?» И говорит: «Ну а как ты его к небесному куполу прицепишь?» На этом первая стадия спора заканчивается.
Начинается вторая стадия. Первый поправляет: «Стоп. Не про какой купол я ничего не говорил. Спутник будет выведен на орбиту и останется висеть вот в этой точке». Второму послышалось: «Значит, он будет поднят высоко-высоко и отпущен». И подумалось: «Как же можно не учитывать, что он упадёт вниз, когда все знают, что всё подброшенное вверх всё равно падает вниз, как бы высоко его не подбросили?» И он спрашивает, (с понятной для оппонента, как он думает, язвительностью): «И как же он у тебя не упадёт?» Первый повторяет: «Он не будет падать, потому, что будет выведен на орбиту!» Но у второго нет понятия «орбита». Для него это пустой звук, который не вызывает никаких мотиваций к соображениям. Но поскольку хоть какие-то соображения надо вести, он переспрашивает: «Ну и что это за такая за орбита?» Первый начинает смекать: «Хм, по ходу, человек не смыслит в физике». Объясняет: «Короче, орбита – это, такая траектория вращения одного тела вокруг другого, когда оно не падает, потому, что гравитация не даёт оторваться, а центробежная сила удерживает его на высоте. А геостационарная орбита – это когда он вращается вместе с Землёй, и потому относительно её поверхности находится на одной точке. Вот наш спутник будет на геостационарной орбите вокруг Земли на высоте столько-то сотен км вон там, и мы всегда отсюда будем его всё время видеть вон в том месте».
Второй не знает, что такое «гравитация» и потому это слово оказывается для него тоже пустым звуком. А с действием центробежной силы ему, хоть и приходилось на практике иногда сталкиваться, но что оно именно так называется, он тоже не знает. Поэтому реакция на это слово оказывается тоже такой же. И потому орбита для него – это взаимодействие одной непонятной вещи с другой непонятной вещью.
Можно, конечно, поработать головой в этом направлении, попытаться что-то сообразить в этой области, обратиться, на худой конец, за подсказкой, но зачем второму это делать? Он уверен, что ему виднее, что правильно делать в такой ситуации: пусть его оппонент сначала приведёт вызывающие доверие доводы, потом будем соображать. А поскольку об изначальном вращении Земли этот тоже ничего не знает, ему ещё слышится «…наш спутник будет вращаться вокруг Земли и заставит её крутиться тоже!». И тогда он думает: «Ну и бред!» И спрашивает (язвительно, конечно): «И как же такая махина двигаться то будет?». Второй уже не особо удивляется. Он запасается терпением и отвечает: «По инерции. Слово инерция знаешь?». Это слово второй спорщик знает. Теперь ему слышится: «Вместо того, чтобы лететь по прямой, он будет летать по кругу» И подумалось «С чего бы это? Наверно, он собирается привязать спутник верёвкой к земле». И спрашивает: «Ну и где же ты возьмёшь столько верёвки?» Второй поправляет: «Так, не про какую верёвку я ничего не говорил!». Второй: «Ну, тогда я не понимаю, как это будет работать!». Первый: «Ну что не понятно? Вот ракета-носитель, вот спутник. Она его выведет на орбиту, т.е. он будет летать вокруг земли вот так…» И показывает рукой все траектории. Второму слышится: «Спутник будет лететь вон туда к горизонту, нырять в безбрежный океан, в котором плавает черепаха, проплывать под ней, выныривать с другой стороны, и снова подыматься в воздух, и ничто его не остановит». И думается ему: «Ну это просто верх абсурда!» И он спрашивает (уже с подчёркнутой усталостью): «И что же заставит его каждый раз снова подыматься на небо?» – «Да не будет он никуда каждый раз подыматься! Он всё время будет находиться вон в той точке!». Второму послышалось: «Спутник кругами вокруг Земли крутится, то всё время висит в одном месте…». И подумалось: «Ну вот ты и попался: сначала одно говоришь, потом другое. Ну, теперь всё ясно с тобой – противоречишь сам себе. Твоя идея бредова, так что ты либо идиот, либо держишь за идиота меня!». И говорит: «Полный бред!». На этом вторая стадия постепенно себя исчерпывает и начинается третья.
Оба уже начинают привыкать к тому, что каждый раз реакция оппонента для каждого из них будет непредсказуемо непонятной и упорно бессмысленной. Первый говорит: «Я отказываюсь принимать твои претензии, пока ты реально не обоснуешь, в чём несоответствие моих расчетов!». Второй: «Да в чём, в чём, ну во всём. Всё – сплошной бред!» – «Нет, конкретно укажи, где!» – «Ну, вот, например, как твой спутник будет проплывать под черепахой?» – «Какой черепахой?» – «Ты не знаешь, на чём стоит земля, а лезешь лепить свою бессмыслицу! Хоть бы предупреждал, что неуч такой, чтобы я время на тебя не терял!» – «А вот, с этого места поподробнее: на чём, ты говоришь, стоит Земля?» Второй: «Земля стоит на трёх слонах, они на черепахе, та плавает в безбрежном океане!» – «А вот оно в чём дело то, ну, объясни тогда: если Земля стоит на слонах, как ты говоришь, а те на черепахе, а она плавает в океане, то на чём стоит твой океан?». Второй: «…», и первый думает: «Сейчас он упрётся в неразрешимую задачу, и будет вынужден подать назад, и когда он поймёт полную неспособность найти решение вопросу, он сдастся и признает свою несостоятельность!». А у его оппонента логика работает в совсем другом направлении: «Да, тут вопрос, конечно, сложный, но ведь эта маленькая неуместка ни в какое сравнение не идёт со всем тем бредом, который этот фантазёр тут мне пытался выложить! И тут даже и думать нечего, чтобы понять, что объяснение надо искать где угодно, только не у него!» И говорит: «А этот вопрос я буду решать без таких, как ты!» Первый думает: «Ну, надо же, человеку конкретно по факту предъявили вопрос, на который ответить нечего, а для него это не повод пересмотреть свою позицию…» И спрашивает: «И чем же ты это обоснуешь?» А у второго в голове своя логика: «Тебя конкретно поймали на несоответствии твоих же слов себе же, тебе об этом сказали, ты сделал вид, что не понял. С чего это я ещё должен обращаться к тебе за помощью в решении вопроса?». И говорит: «Потому, что ты дилетант!» – «Дилетант – это ты сам!». У второго логика работает: «Ну, ничего себе, я его первым не оскорблял, я ему просто констатировал факт, который он должен был найти в себе мужество принять, а он, вместо того, чтобы взглянуть правде в лицо, первым начал необоснованно оскорблять мою учёность! Да теперь для меня просто дело принципа показать ему, что, пока он не извинится, он ни одного нормального ответа от меня не получит!». На этом третья стадия выходит на свою орбиту.
Возникает вопрос: а какие слова вообще надо сказать в такой ситуации, чтобы до человека дошло, что ему нужно выкинуть из головы всё, что он там себе нагородил, перезагрузить заново всё понимание дела, и принять для этого помощь у своего оппонента, коли уж сам справиться не в состоянии? А в некоторых случаях таких слов вообще может не быть, потому, что ситуация доведена до такого состояния, когда вариантов для нормального продолжения диалога уже нет. И чем сильнее будет нажим, тем сильнее сопротивление. Состояние, при котором диалог обречён пойти по такому сценарию, я называю диалогонесовместимостью.
Диалогонесовместимому оппоненту ничего нельзя объяснить потому, что ему говоришь одно, а ему слышится другое. Ему обрисовывешь одну вещь, он представляет другую. Его тыкаешь носом в несостоятельность его позиции, а ему кажется, что это он тебя тыкает в несостоятельность твоей. И когда ему задаёшь вопросы, ответы на которые ведут к однозначному выводу в нужном направлении, он находит повод идти в обход него в совсем ненужном. На его языке это называется «Ну тебе же объяснили, что то, что ты говоришь – полный бред!».
Когда с оппонентом диалогонесовместимость в вопросах, касающихся политических понятий, то бесперспективность разговора аналогичная. А человек имеет жизненную позицию, в которой он неправ, а он способствует приходу режима, который будет нарушать права других, и ничего слушать не хочет, потому, что у него своё видение дела. И объяснить ему не так просто, потому, что диалогонесовместимость мешает. Возникает вопрос: что делать?
§2. Полная диалогонесовместимость
Чтобы предупредить диалогонесовместимость с оппонентом, надо наперёд знать, с кем имеешь дело. Но иногда даже знание того. что у него в голове, не помогает, потому, что его убеждения так устроены, что с какой стороны не зайди, упрёшься в тупик.
Допустим, вы знаете, что ваш оппонент верит в то, что Земля плоская. Но для того, чтобы он правильно понял мысль о спутнике на орбите, ему нужно объяснить, что она – шар, который притягивает всё к своему центру. Ему говоришь: «Ты думаешь, что Земля плоская. Это не так. Она – шар». Но взаимопонимание не складывается – у него сразу в голове вопрос возникает: как же вы не понимаете, что если бы она была шаром, то с неё всё бы попадало вниз? И другой бы на его месте, конечно, именно так бы и спросил. И получил бы соответствующий ответ, и обогатил бы свой интеллектуальный багаж, но только нашему оппоненту так не нужно; ему нужно сразу так: «Если ты не понимаешь, что несёшь бред…», и понесло. И ему надо разобрать вариант, что вы – идиот, и вариант, что держите за идиота его, и по поводу этого всего ему очень важно высказать всё, что он об этом думает. И пока он всё это не вывалит и не получит устраивающих его ответов на это, он ничего слушать не хочет.
Допустим, вы решите попробовать другим путём: «Ты думаешь, что всё падает вниз, а всё устремляется к центру земли – она притягивает к себе предметы…». Но ему снова непонятно: как же вы не понимаете, что если бы оно было так, то вниз притягивались бы только те, кто находятся в центре диска, а те, кто на периферии, притягивались бы не вниз, а вбок – в сторону центра. Так что, реакция опять не та: «Если вы не понимаете, что несёте бред…», и всё то же самое.
Тогда третий подход. «Слушай, вот тебе книга. Тут всё объяснено, что и как. И тут объяснено так же, почему на первый взгляд что-то может показаться неправильным, но с учётом того, что излагается потом, всё встанет на свои места. Так что ты сначала прочти её всю, а потом поговорим о спутниках на орбите». Но у него ответ: «А мне это не нужно!» – «Как ты можешь это знать, если ты не знаешь, о чём там?» – «А мне не нужно знать, о чём там, чтобы знать, что мне это не нужно!» – «Как такое может быть?» – «Потому, что я знаю, что я знаю всё, что нужно. А стало быть, не может быть ничего такого, что мне было бы нужно из того, чего я бы не знал. А если ты этого не понимаешь, значит, ты знаешь меньше моего. А если ты при этом пытаешься меня учить, значит, ты идиот. А если идиот, то несёшь бред. А если ты не понимаешь, что несёшь бред…», и далее по известному сценарию. И если на такой манер у него по периметру его позиции будут заблокированы все подходы так, что с какой стороны не зайди, упрешься в диалогонесовместимость, то тогда никакое предупреждение не поможет установить взаимопонимание, потому, что вы будете знать, с чем бороться, но не будете иметь вариантов, как. И в этом закрытом со всех сторон периметре он сидит в своих заблуждениях, как в скорлупе, сквозь которую его сознание ничего не видит из того, что находится за ней. И ей он отгородил свои убеждения от любой способной опровергнуть их информации, и пропускать ничего не хочет. Такое состояние я называю круговой диалогонесовместимостью.
В некоторых вопросах состояние первобытного невежества как раз может и быть причиной круговой диалогонесовместимости. А в некоторых случаях она может быть следствием проведённой с кем-то работы, где его научили неправильно понимать определённые вещи. И если какая-то секта промывает человеку мозги в вопросах этики и веры (или государство в вопросах политики и права), то заложенные в его голову убеждения по периметру могут быть окружены такой скорлупой невежества, через которую до его понимания просто не достучишься.
§3. Фокус невежества
Когда знания человека находятся на уровне «Земля плоская», то чем меньше он знает, тем увереннее разговаривает. Потому, что если он не сидит на одном месте и путешествует, то рано или поздно обнаруживает явления, которые его позиция объяснить не может. Например, если он отплывал в море, то замечал, что первым скрываются за горизонтом низины берега, потом то, что повыше, а потом только самые верхушки гор, и при приближении к суше, в обратном порядке. И как это объяснить, исходя из положения, что Земля плоская, он не знает, но это для него ещё не доказательство, что она шарообразная. От небольшой изогнутости водной глади в одном месте ещё далеко до полного её закругления.
Если он доплывал до другого берега моря, то замечал, что и с ним происходит то же самое. А две изогнутости – это уже серьёзнее, чем одна. И тогда уже возникает вопрос: может это не просто два водных изгиба в данных местах, а явление сплошного изгиба на протяжении всего водного простора, отдельные моменты чего можно наблюдать возле только берегов благодаря возвышенностям? И если человек много плавал, и везде сталкивался с таким же явлением, то чем больше он повидал, тем актуальнее встаёт вопрос о том, насколько же сильно изогнута Земля, если вся её поверхность состоит из таких изогнутостей?
Если человек умеет соображать, то должен допереть, что водная гладь косогором сама по себе стоять не может – она растечётся, и тогда ещё более непонятным для него встаёт вопрос, как такое может получаться. Поэтому, когда ему скажут: «Земля не плоская, всё притягивается к центру Земли, и вот тебе книга – прочитай», он ответит «Да, я тоже подозреваю что-то в этом духе, дайте-ка посмотрю, насколько мои мысли совпадают с вашими». Если же человек не особо горазд соображать, то он скажет: «Ну и что?», и чем меньше он плавал и видел, тем увереннее это скажет.
Если человек видел всего два искривления – на том берегу и на этом, между которыми он только и плавал, то он может очень серьёзно настаивать на том, что этого крайне мало для утверждения, что Земля вся заворачивается в шар. Если он видел всего один, и плавал только от берега и назад, то серьёзности будет ещё больше. А если он вообще никуда не отплывал, и всю жизнь сидел на одном месте, то у него вообще никаких поводов сомневаться в своей позиции не будет. И тогда он будет сидеть в скорлупе своих заблуждений, и разговаривать на манер «Если ты не понимаешь, что несёшь бред…», и упираться в создаваемую собой диалогонесовместимость. В этом фокус невежества – чем меньше человек знает, тем сильнее он уверен, что знает всё несомненно точно. Ибо, как подметил Монтень, никто не выступает с такой уверенностью, как те, кто меньше всего знают.
Человека породы «всю жизнь сижу на берегу» можно посадить на корабль, и свозить на другой берег моря, наглядно показав, что верхушки гор и тут и там первыми из-за горизонта показываются. Но изменит ли это радикально его представление об устройстве этого мира? Нет: он возразит, что вода может стоять горкой, и в качестве примера приведёт тот факт, что в переполненном кубке её поверхность изгибается наподобие линзы. И будет довольствоваться этим примером, совмещая его с убеждением о том, что Земля плоская (у древних мореплавателей было и такое объяснение). Но только похожей на линзу поверхность воды если и будет, то в очень маленьком кубке размером с напёрсток, а в большой чаше наглядно видно, что она гладкая по всей своей поверхности, как блин, загибающийся только к самому краю. И если поделать эксперименты с большим тазом (а ещё лучше в пруду), и попробовать в более приближенных по масштабности к реальным объектам моделях островов воссоздать условия скрывания их берегов, то можно будет воочию убедиться во всей несостоятельности такого объяснения. Но только заняться этими экспериментами означает пуститься в море исследований, а в этом плане такие плавать никуда не хотят. Потому, что боятся со своими недалёкими построениями плыть далеко, а то, вдруг, утонут там с ними и останутся вообще без каких-либо объяснений? Поэтому они сидят с ними на берегу со своей уверенностью, и разговаривают с позиции «Если ты не понимаешь, что несёшь бред…» и ищут, кого бы поучать. А когда человек сидит в скорлупе своего невежества, то чем более она непроницаемая, тем больше он себя чувствует пупом всей земли. Поэтому объяснить определённые вещи можно только людям, находящимся не ниже определённого уровня, а всё, что ниже, абсолютно глухо и невосприимчиво. Так что вот эту проблему нужно решить сначала, а потом уже можно будет поговорить, и о политике, и о праве.
